Туризм

Мортарион – преданный сын

Становление

Мортарион также известен под прозвищами Бледный Король и Повелитель Смерти, после превращения в демон-принца именуется Принцем Распада. Когда капсулы примархов были разбросаны по галактике, капсула с Мортарионом попала на планету Барбарус – мир паровых машин, окутанный клубами ядовитого тумана.

Новости СМИ2

Население Барбаруса на момент прибытия примарха было разделено на две касты, первая каста называлась Хозяева (Overlords) – эти люди фактически правили планетой, расположив свои крепости на горных массивах. Хозяева владели жутким колдовством варпа и умели поднимать мертвых, за что были прозваны некромантами. Вторая каста даже не имела названия, это были простые люди, в основном – фермеры, они жили в низинах между горными хребтами, в отравленных долинах и солончаках. Хозяева нещадно эксплуатировали тех, кто жил в низинах, для некромантов жизнь других ничего не стоила и зачастую они убивали просто ради забавы.

А самой главной забавой на Барбарусе была война – Хозяева постоянно сражались друг с другом, ведя по всей планете чудовищные противоестественные войны. После одной из таких битв на поле, где не осталось ничего живого, величайший из Хозяев Барбаруса обнаружил кричащего младенца. Обнаружил его там, где любой человек задохнулся бы в считанные секунды. Этого Хозяина звали Некар, он подобрал младенца, намереваясь сделать его своим сыном, которого никогда не имел. Сыном и наследником его кошмарной империи. Именно он назвал мальчика Мортарионом, что на местном диалекте означало «сын смерти».

Некар поселил Мортариона в высокой башне, где яд в воздухе был настолько токсичным, что будущему примарху приходилось задействовать все резервы своего организма для выживания. Сам Некар жил еще выше – в месте с самой высокой концентрацией ядовитых миазмов, куда не мог пройти даже его приемный сын. Есть версия, что хотя Некар взял Мортариона на свое попечение, он боялся мальчика, который слишком быстро стал юношей, и еще быстрее – мужчиной. Возможно, Некар предполагал, что однажды Мортарион силой займет его место. Почему же тогда он сохранил ему жизнь? Потому что на Барбарусе ничто не вечно, особенно власть…

Освобождение Барбаруса

Мортарион быстро обучился боевым искусствам, тактике и стратегии. Затем, когда у Некара не осталось знаний, которыми он мог бы поделиться, Мортарион задал главный вопрос – почему Хозяева так жестоки? Зачем они охотятся на людей в долинах, убивают их и поднимают мертвецов, пополняя из свои чудовищные армии? Некар не мог ответить на эти вопросы, потому что жестокость и тьма жили в крови Хозяев тысячи лет и другой формы существования они не знали.

В итоге, Мортарион убил охранников своей башни и сбежал от приемного отца в долины. Он был поражен, когда увидел, что жители долин – обычные люди, а не тупые выродки, как их ему описывал Некар. Тогда он впервые услышал искренний смех, увидел семьи и людей, чьи глаза лучились счастьем, несмотря на расплесканный в воздухе яд. Но фермеры не хотели принимать его – высокий, бледный, изможденный человек, спустившийся с гор, пугал их.

Но Мортарион стал упорно работать в поле вместе с остальными, пытаясь стать одним из этих людей, чтобы обрести настоящий дом и свой народ. А когда на поселение напал один из Хозяев, будущий примарх не остался в стороне – Мортарион взял в руки косу и стал истреблять извращенных колдовством варпа мертвецов, упокаивая их с такой легкостью, будто действительно был самой смертью из древних терранских суеверий. Хозяин, напавший на деревню, отступил в ядовитый туман, куда не могли последовать обычные люди. Но Мортарион смог. Он стал первым на Барбарусе, кому удалось убить Хозяина.

Мортарион начал обучать жителей деревни воинскому искусству, вскоре к ним присоединились люди из других деревень, а потом бледнокожий лидер народа равнин сам начал странствовать по планете, собирая под свое знамя всех, кто готов был сражаться за свободу от тирании некромантов. Шли месяцы, годы. Деревни на равнинах превратились в крепости, а фермеры научились сражаться как настоящая армия. Но оставалась главная проблема – ядовитый туман, который окутывал горы, где жили Хозяева.

Тогда Мортарион стал отбирать самых стойких своих воинов и на короткие промежутки времени заводил их в токсичные предгорья. Каждый последующий раз люди оставались в тумане все дольше и дольше, пока наконец они не обрели некоторый (хотя и не абсолютный) иммунитет к ядам Хозяев. Затем Мортарион разработал фильтрующие маски и в сочетании с наработанной за годы тренировок устойчивостью это позволило Гвардии Смерти (так свою армию назвал будущий примарх) пройти через токсичное марево и атаковать крепости Хозяев. Одна за другой крепости пали. А воины Мортариона, длительное время вдыхая отравленный воздух, стали еще крепче и выносливее. Их войну за освобождение планеты облегчал тот факт, что Хозяева так и не смогли заключить прочный союз и продолжали сражаться между собой.

Незнакомец

Прошли годы, Гвардия Смерти выиграла сотни сражений и уничтожила все крепости Хозяев. Все, кроме последней. Кроме крепости Некара, которую окружал самый токсичный туман. Мортарион несколько лет планировал штурм, но когда он вернулся в родную деревню, готовый наконец выступить против Некара, ему сказали, что с небес спустился незнакомец, обещавший спасение. Мортариона смутило это известие и он поспешил к незнакомцу.

Войдя в зал старейшин, Мортарион увидел того самого человека с небес – свою полную противоположность. Создатель Гвардии Смерти был все так же высок, худощав и бледен. Незнакомец же обладал идеальным телосложением, красивыми чертами лица и здоровой кожей с бронзовым отливом. Мортарион заявил, что штурм крепости Некара – это его миссия, он давно готовился к ней и теперь уверен в своих силах. Незнакомец предложил ему сделку – Мортарион в одиночку поднимается в крепость Некара и если он победит последнего Хозяина Барбаруса, то незнакомец навсегда уйдет из этого мира. Но если Мортарион проиграет – он поклянется незнакомцу в верности и будет следовать его воле.

Игнорируя протесты своего лучшего воина Каласа Тифона, Мортарион принял вызов и отправился к крепости приемного отца. Он прошел так далеко в горы, куда не поднимался ни один смертный. Токсины разъедали его броню, оружие и фильтр на лице. Он начал терять сознание и упал на колени, когда к нему вышел Некар. Хозяин хищно улыбнулся, готовый исполнить свою клятву – после побега Мортариона он пообещал, что убьет приемного сына, если тот осмелится вернуться. В этот момент Мортарион услышал голос в своей голове, который говорил о последнем уроке, выучив который, будущий примарх узнает, как победить саму смерть… Естественно Мортарион этого не знал, но то был голос Нургла, который уже тогда определил ему судьбу величайшего из демон-принцев.

Некар занес клинок над едва живым Мортарионом, но не успел оборвать его жизнь – внезапно рядом с ним возник незнакомец и сразил Хозяина единственный ударом.

В роли примарха

Мортарион был опустошен тем, что не сумел исполнить свой долг перед жителями Барбаруса и собственной рукой освободить их. Он был зол на незнакомца за то, что эта честь досталась ему. Сразив Некара, Мортарион раз и навсегда доказал бы своим воинам, что он действительно достоин их уважения. Но незнакомец не позволил ему сделать это, и можно лишь гадать, что было бы – не явись тогда Император на Барбарус. Вероятно, полноценный штурм крепости Некара (а не безумная атака в одиночку) могли бы привести к победе Гвардии Смерти, пусть и ценой колоссальных потерь.

И все же, несмотря на тьму, поселившуюся в его сердце и сомнения в намерениях незнакомца, Мортарион преклонил колено, как обещал. Лишь тогда незнакомец явился перед Мортарионом в своем истинном облике и тот признал в нем Повелителя Человечества и своего отца.

Примарх получил под командование XIV легион Астартес и не задумываясь переименовал его из Сумеречных Рейдеров в Гвардию Смерти. Он вышел перед строем с боевой косой Безмолвие, которая когда-то принадлежала Некару, и воззвал к своим генетическим сынам, пророча им будущее, в котором их легион принесет погибель тысячам миров!

В тот момент в легионе произошел незримый раскол. Воины, которых примарх набирал на Барбарусе, были беззаветно преданы ему. Но терранцы, ядро бывших Сумеречных Рейдеров, не в полной мере поддерживали боевую доктрину своего лидера. В будущем, именно эти воины окажутся во время Чистки на поверхности Истваана III. А имя лучшего из них знает каждый – это будущий Странствующий Рыцарь Натаниэль Гарро…

Великий крестовый поход

Очень скоро Мортарион сблизился с Хорусом Луперкалем и Конрадом Кёрзом, эти легионы провели много совместных операций во время Крестового похода. Причем с Хорусом Мортарион завел полноценную дружбу, которая взволновала Робаута Жиллимана и Корвуса Коракса. Они сообщили Императору насчет своих сомнениях, полагая, что Луперкалю Мортарион предан больше, чем своему отцу. Но Императора по тысяче возможных причин отмахнулся от слов Коракса и Жиллимана.

Во время Крестового похода Гвардия Смерти показала колоссальную эффективность. Набираемые с Барбаруса воины были невероятно выносливыми и стойкими, причем не только к токсинам, но ко всем видам ксеносского оружия. Не нашлось мира, который в кратчайшие сроки не склонился перед Повелителем Смерти. Не оказалось на пути легиона планеты, в покорении которой Мортариону требовалась помощь. XIV легион массово использовал химическое, бактериологическое и даже генетическое оружие, он без раздумий применял атомные бомбы, заражая радиацией целые системы. И это была главная проблема Гвардии Смерти – почти все миры, которые легион привел к Согласию, превратились в бесплодные токсичные пустоши.

Хотя – и это особенно важно – Император никогда не высказывал недовольства действиями сына. Многим примархам, вроде Русса, Льва и Хана, было просто плевать. А такие как Жиллиман или Дорн ворчали и негодовали, но не смели вмешиваться в дела Гвардии Смерти, которая даже своим братьям внушала ужас. Кроме того – Мортариону всегда благоволил Хорус, первый среди равных. Хотя до сих пор этот вопрос остается открытым – что так сблизило Луперкаля и Мортариона?.. Возможно, чуть позже мы найдем ответ.

Интересно, что Гвардия Смерти стала единственным легионом, который не строил звездных баз и крепостей, не оставлял своего контингента на покоренных мирах для контроля и набора рекрутов. С другой стороны, ни одна из планет, приведенных к Согласию Гвардией Смерти, никогда даже не помышляла об отступлении от Имперской Истины. Ибо образ Мортариона, Повелителя Смерти, навсегда вселил холодный ужас в сердца выжившего населения этих проклятых миров. В их лояльности не приходилось сомневаться.

Мортарион видел свою цель в том, чтобы освободить человечество от тирании, даровав ему абсолютную свободу. И неважно, о чем именно идет речь – об отдельном городе-улье, планете, звездной системе или о целом подсекторе. Если люди угнетены, если их унижают, а их жизни не ценят – там место Гвардии Смерти, которая уничтожит каждого, посмевшего поставить свою жизнь выше жизни другого.

Однако Мортарион искренне верил, что оценить дар свободы может лишь тот, кто преодолел нечеловеческие трудности. Именно поэтому он с такой легкостью использовал самое разрушительное оружие, свято веря в единственный постулат – тот, кто действительно хочет выжить, тот, кто заслуживает называться свободным, сумеет преодолеть любые трудности, как это сделала Гвардия Смерти на Барбарусе. Несомненно, на той планете Мортарион получил не только жестокие мутации из-за ядовитой атмосферы. Куда глубже и опаснее были травмы эмоциональные, последней из которых стало убийство Императором Некара, которого Мортарион изначально вообще не хотел убивать. Ведь Некар принял его, хотя без раздумий истреблял тысячи невинных детей. Он принял его и обучил всему, что знал сам. Именно он научил Мортариона выживать, никогда не сдаваться и преодолевать любые трудности.

Все это легло в основу боевой доктрины Гвардии Смерти, которая всегда билась до последнего. Особенно показательно в этом смысле противостояние Саламандр во главе с Артеллом Нумеоном и Гвардейцев Смерти с «Савана жнеца», которым командовал Малиг Лестигон. Эти события подробно описаны в романе «Смертельный огонь» Ника Кайма и там Саламандры ужасаются исключительной стойкости бойцов XIV легиона, которые продолжают сражаться, лишившись сразу нескольких конечностей и получив десятки ран, каждая из которых была смертельной и остановила бы любого другого легионера.

Вероятно, это было одним из факторов, сблизивших Хоруса и Мортариона. Гвардия Смерти связывала врага боем, а Лунные Волки наносили истощенному противнику точечные смертельные удары. Эта совместная стратегия оказалась безупречной и позволила Луперкалю захватить сотни миров с минимальными усилиями. По сути, используя своего брата, Хорус взамен одаривал его своей благосклонностью. И это было не просто лестно для Мортариона. Совершенно лысый, с безумным взглядом янтарных глаз, вечно с чудовищной косой в руках и фильтрующей маской, которая с каждым вдохом впрыскивала в тело примараха колоссальные дозы самых смертельных ядов, – такой образ многим казался… отталкивающим.

А если сказать проще, то другие братья считали Мортариона чем-то вроде семейного уродца. Кёрз понимал его боль, но не собирался сближаться ни с одним из своих братьев. Поэтому Мортарион, отчаянно нуждавшийся в семейных узах, в братской любви и уважении, был так предан Хорусу. Да, он не понимал, что его используют, но чья в том вина? Возможно, отца, который тогда, на Барбарусе, просто унизил сына в глазах его воинов и отобрал славу, которая принадлежала ему по праву? Неудивительно, что Мортарион единственный из братьев импонировал Кёрзу, ведь они оба – дети, которых отец бросил в жернова своих амбиций, даже не задумавшись, что и у них были мечты. Свои собственные мечты. И грезили они оба не о светлом будущем для человеческой расы, а о семье. Человеческой семье…

Наследие Барбаруса

На Барбарусе, борясь с Хозяевами, наделенными врап-колдовством, Мортарион взрастил в себе ненависть к любым проявлениям псайкерских способностей. Именно поэтому Библиариум Гвардии Смерти был расформирован почти в самом начале Крестового похода. Со временем на Силовой броне воинов становилось все меньше украшений и геральдических знаков. В итоге, остался лишь серый керамит, который по цвету напоминал болотную грязь Барбаруса. Эту грязь бойцы Мортариона наносили на свои доспехи, когда сражались с Хозяевами, потому что она делала броню устойчивой к коррозионным токсинам.

Мортарион продолжал набирать воинов только на Барбарусе. Оказалось, что жители планеты идеально подходят для трансплантации генетического семени, даже если уже переступили через оптимальный возраст. Примером может служить Калас Тифон, который к моменту прибытия Императора был уже далеко не юношей, но несмотря на все риски он предпочел пройти через имплантацию органов Астартес, чтобы последовать к звездам за своим повелителем.

Мортарион сыграл значительную роль во время Никейского Совета. Тогда как большинство обвинителей Магнуса говорили эмоционально и не приводили достаточных доводов, речь Мортариона оказалась короткой и конкретной. Увидев на Барбарусе истинные силы варпа, он яростно свидетельствовал против свободного использования этих сил даже обученными Библиариями. Именно слова Мортариона позволили Магнусу понять, что все это отнюдь не фарс и он стал защищаться гораздо продуманнее, чем предполагал это делать. Также слова Мортариона, как говорят, сильно повлияли на окончательное решение Императора.

Ересь Хоруса

Когда Луперкаль начал гражданскую войну, Мортарион оказался едва ли не единственным примархом, которого вообще не пришлось уговаривать, чтобы он присоединился к восставшим. Застарелая обида на отца (во многом, как мы увидели, обоснованная) была усилена тем фактом, что Хорус, как мастер манипуляции, давно подтачивал веру своего брата в Императора.

Луперкаль открыл Мортариону истину о том, что Император сам взаимодействовал с варпом и даже использовал его, чтобы создать своих сыновей. Кроме того, первый капитан Калас Тифон к этому моменту уже давно служил Губительным Силам и имел на примарха колоссальное влияние, будучи его старым другом и боевым братом. Так что решение Мортариона было предопределено.

Ястреб и Смерть

Во время гражданской войны Гвардия Смерти сражалась с лоялистами на бесчисленном множестве миров. Одной из самых первых и длительных кампаний стало противостояние с Белыми Шрамами. После блокады Чондакса (о которой подробно сказано в статье про Альфария Омегона) Хан направился на Просперо, чтобы найти Магнуса, которому Джагатай доверял и в котором видел спасение Империума от хаоса (в обоих смыслах). Но когда Хан понял, что на самом деле произошло, на планету телепортировался Мортарион во главе Савана Смерти, элитных терминаторов легиона. Вооруженные Манеферами, уникальными боевыми косами, они выглядели ужасающе и казалось, будто ничто не в силах им противостоять.

Мортарион попытался переманить Хана на сторону Хоруса, он рассказал брату, что Хорус – лишь начало, что вместе они построят новый мир, лишенный тирании и угнетения в каком бы то ни было виде. Но Джагатай знал истинную цель Мортариона – он уже слышал слова брата на Улланоре, но тогда подумал, что это пустые угрозы. Однако Мортарион действительно хотел истребить всех псайкеров в Империуме, настолько он ненавидел варп (и после некромантов Барбаруса его можно понять).

Но также Хан видел и то, что у Мортариона больше не осталось настоящих союзников. После начала Ереси в рядах легионов, примкнувших к Хорусу, число псайкеров возросло многократно. Мортариону это не нравилось, поэтому он уже не мог найти общий язык ни с Лоргаром, ни с Хорусом. Кёрз и Ангрон – оба были столь же травмированы прошлым, как и Мортарион, но каждый из них был себе на уме. И Джагатай понял, что Мортарион хочет победы Хоруса, но не хочет, чтобы Луперкаль правил галактикой. После падения лоялистов ему нужен будет тот, кто поможет выкорчевать варп из легионов Астартес. А сюда, на Просперо, Повелитель Смерти пришел не по приказу Хоруса, а по собственной воле, потому что знал, что встретит здесь своего брата.

Хан отказался принять предложение Мортариона и началась схватка. Саван Смерти бился с элитой Джагатая, а примархи сошлись в непримиримой дуэли, у которой, казалось, мог быть лишь один исход. Но когда каган Белых Шрамов собрал остатки своих сил для финальной атаки, Мортарион неожиданно опустил оружие. Повелитель Смерти сказал, что сейчас на орбите Просперо два флота уничтожают друг друга и это не то, что ему обещали. Он не готов терять свои корабли и своих воинов в этом бессмысленном сражении. Хан бросился вперед, но не успел – Мортарион и Саван Смерти исчезли в противоестественном сиянии варп-перехода. Так закончилась вторая битва за Просперо.

В поисках ответов

Многие считают, что в поединке Хана и Мортариона победителем вышел Джагатай, но это неправда – в романе «Шрамы» Криса Райта их бой описан довольно подробно и размышления кагана однозначно говорят о том, что Повелитель Смерти уж точно не уступил ему, а вероятно был даже сильнее. Тем не менее, после этой схватки и ухода Гвардии Смерти из системы Мортарион изменился.

Что-то сломалось в нем, но не после самого поединка, а после разговора с Ханом. Вероятно, Мортарион понял, что в действительности они с Хорусом не союзники и Луперкаль хочет для галактики не того же, о чем мечтает сам Повелитель Смерти. Но главное – он понял, что его собственных сил недостаточно для достижения поставленной цели. Это понимание подвигло его на тотальное разорение миров, некогда подконтрольных Алому Королю. Со стороны могло показаться, что Гвардия Смерти в ярости уничтожает все на своем пути, но в действительности Мортарион точно знал, чего хочет.

На планете Тераталион, где в колоссальных библиотеках хранились тайные знания, собранные легионом Тысяча Сынов за два века Крестового похода, Мортарион нашел женщину-демона и пленил ее. При этом он не собирался использовать силы варпа, хотя понимал, что его легион уже отравлен ими. Но примарх жаждал узнать правду о Хаосе, узнать, почему его братья, в первую очередь – Лоргар и Фулгрим, с такой легкостью согласились служить Губительным Силами и отдавали все ради этого служения. Он хотел понять.

В разговоре с демоницей Мортарион признал, что семя Ереси выросло в нем самом задолго до того, как Луперкаль стал избранником Хаоса. Женщина подтвердила это, сказав, что у одного из истинных богов Эмпирея на ржавом троне давным-давно выгравировано имя Мортариона, которому суждено стать чемпионом Губительных Сил. Демон насмехалась над Повелителем Смерти, а затем людская оболочка спала и порождение Хаоса атаковало Мортариона. Тот понял, что одних лишь физических сил будет недостаточно и пробудил свой псайкерский потенциал, который всегда жил в нем и который Мортарион намеренно подавлял со времен Барбаруса.

Он разорвал демона в клочья и последними словами существа был насмешливый шепот: «Возрадуйся, Повелитель Чумы!». Мортариона окутывали энергии варпа, он тяжело дышал, ощущая, как древняя мощь, которая жила в нем с рождения, пробудилась и наполнила его необозримым могуществом. Повелитель Смерти наконец понял, что другие использовали его с самого рождения – сначала Некар на Барбарусе, затем Император в Крестовом походе, а потом Хорус в гражданской войне. В итоге, как и сказал Хан, Мортарион остался один на один с целым миром и чтобы выжить, он должен был стать тем, кого всегда ненавидел. Псайкером, колдуном, могущественным чернокнижником, для которого не должно остаться никаких тайн. Он примирился с правдой о себе.

Смерть и перерождение Мортариона

К тому моменту, когда Хорус приказал лояльным ему легионам атаковать Терру, Мортарион уже был искусным колдуном, но по-прежнему отрицал, что служит Хаосу. Однако его первый капитан Калас Тифон больше не был предан своему примарху, у него был новый господин – Нургл, Повелитель Распада. Тифон подстроил все так, чтобы флот Гвардии Смерти шел к Терре не намеченным путем, а так, как было нужно Нурглу.

Войдя в варп, Гвардия Смерти оказалась в сердце чистого кошмара, где не было ни времени, ни направления. Воинов начала заражать колдовская чума и они мутировали на глазах. Сам Мортарион будто снова оказался у ворот крепости Некара, он задыхался, он умирал, он испытывал непереносимую боль. И Повелитель Смерти сдался, потому что в этот раз не было рядом отца, который мог бы спасти его. Он сдался и призвал Нургла, чтобы тот прекратил его страдания.

Когда Мортарион поклялся в служении Нурглу, чтобы в обмен тот оборвал его агонию, бог ответил ему без промедления. Флот Гвардии Смерти, вышедший из варпа возле Терры, по-прежнему носил имя XIV легиона, но наполняли его уже не Адептус Астартес. Все они были благословлены Нурглом, став колдовскими мутантами, которых позже назовут Чумной Космодесант. Сам Мортарион стал Чемпионом Нургла, Принцем Распада, истинным воплощением смерти. Он стал самой Смертью.

После гибели Хоруса остальные предательские легионы распались и бежали в Око Ужаса, но не Гвардия Смерти. Легион Мортариона планомерно отступал и даже превосходящие силы лоялистов не могли смять ряды Четырнадцатого. Гвардия Смерти дисциплинировано отошла к Оку Ужаса и в полном составе вошла в него, где Нургл уже подготовил для своего чемпиона целый мир, известный как Чумная Планета. Так или иначе, но Мортарион наконец обрел свой настоящий дом.

После Ереси

По иронии судьбы, Мортарион превратился в Некара – он десять тысяч лет не выходил из своей крепости на вершине самой высокой горы Чумной Планеты. Эту крепость окружали токсины столь разрушительные, что никто не мог посетить Принца Распада в его покоях. Изредка Мортарион направлял своих воинов сеять чуму Нургла в Империуме – иногда они действовали сами по себе, иногда в союзе с другими предательскими легионами. Калас Тифон, приняв имя Тифус Путешественник, отрекся от отца и принимал активное участие в 13 Темном крестовом походе.

В 901.М41 во время битвы за Корновин Мортарион убил Великого Магистра Серых Рыцарей Геронтиана. Новый Великий Магистр Калдор Драйго поклялся отомстить Мортарион. Он в одиночку пробился к Принцу Распада через его Чумных Космодесантников, поверг Чемпиона на землю и вырезал на его сердце имя Геронтиана. Мортарион спасся, но позорное поражение, принятое от Драйго, задело его гордость и он поклялся отомстить Серым Рыцарям.

После 13 Темного крестового похода и появления Цикатрикс Маледиктум в Сегментуме Ультима возникли так называемые Звезды Плети, это три крупные системы, миры в которых полностью заражены чумой Нургла. Дальше Мортарион атакует Ультрамар и начинается его эпическая военная кампания, которая получила название Чумные войны. Один из последних эпизодов этой кампании – поединок Мортариона и Жиллимана в мире Иакс. Что интересно – силы оказались равны, а потом войска Гвардии Смерти неожиданно и без видимых причин отступили с планеты под прикрытием вирусной бомбардировки…

Анализ образа

Как и в случае с большинством примархов-отступников, деконструкция личности Мортариона базируется на глубоком трагизме, опосредованном, во-первых, условиями, в которых произошло его взросление, во-вторых, психологической травмой, полученной им по вине Императора.

Мы не имеем ни малейшего представления, каким мог вырасти Мортарион, окажись он, например, на Ваале или Ультрамаре. Но история (даже история Вархаммера) не знает сослагательного наклонения и Мортарион попал на Барбарус – жестокий мир, где не было места милосердию, а выживал только тот, кто хотел и мог выжить. Более того – в отличие, например, от Коракса, которого изначально воспитывала «светлая сторона», Мортариона подобрал Некар самый беспринципный и безжалостный из Хозяев этого мира, воплощенное зло Барбаруса.

И тем не менее, Мортариону хватило проницательности, чтобы понять – Некар рассказывает ему далеко не все. Поэтому он сбежал – желая узнать правду. А когда узнал ее – не смог вернуться и объединил целый мир ради борьбы за свободу, за освобождение от власти бесчеловечных колдунов. Разве это не образ эпического героя? Безусловно. Но как мы хорошо знаем, борясь со злом, герой всегда рискует. Рискует превратиться в такое же зло, или даже во что-то худшее…

Но реальная проблема возникла с приходом Императора. У Мортариона был план и он постепенно воплощал его, готовясь взять штурмом крепость Некара. У нас нет точных сведений о намерениях Мортариона, но очевидно, что он был уверен в победе. Смело можно предположить, что многие (если не все) его воины погибли бы в том штурме. Возможно, даже он сам не пережил бы той атаки, но его это не волновало. Он искренне хотел спасти Барбарус и безусловно был готов умереть за эту мечту. Хотя лично мне хочется верить, что уж если он так долго планировал эту атаку и наконец решился на нее, то его уверенность была чем-то подкреплена. Потому что Мортарион – определенно не тот, кто бросается в бой, не продумав предварительно все варианты и не оценив риски.

Но этим героическим планам не суждено было сбыться. Потому что на Барбарус пришел Император. Пришел скрытно и намеренно спровоцировал Мортариона, чтобы тот двинулся на штурм крепости Некара В ОДИНОЧКУ. Да, Император сыграл на чувствах Мортариона, он манипулировал им. Но кто в этой ситуации не прав – тот, кто манипулировал, или тот, кто позволил манипулировать собой? Безусловно, оба. Вот только у Императора был выбор – он мог помочь сыну, а не унижать его перед миром, который считал его героем. А вот у Мортариона выбора не было – когда Император бросил ему вызов, Сын Смерти не мог отступить. Лев, Русс, Дорн, Хорус – никто из них не отступил бы. И любой из них погиб бы под стенами той крепости. Любой.

А убив Некара, Император именно унизил своего сына, я это уже неоднократно упоминал, потому что это критически важно. Потому что это начало Коренного Перелома в личности Мортариона, ведь его лишили мечты. Пусть даже он погиб бы при любом раскладе – это не имеет значения. Он выбрал борьбу, выбрал своих воинов и народ Барбаруса, выбрал искоренение колдовства лучшее будущее. А потом пришел Император и одной усмешкой перечеркнул этот выбор.

Я не смею утверждать, что это оправдывает Мортариона. Но однозначно объясняет последующие события. Скажем прямо – у него была причина не доверять отцу, даже ненавидеть его. Потому что, узнав о силе Императора, он не мог не задаться вопросом – почему отец не помог, вместо того, чтобы демонстративно показывать свое превосходство? Разве в этом заключается роль отца? Я как отец утверждаю – нет, совсем не в этом. И как отец, я не в состоянии понять, чем здесь мотивировался Император. Разве что он хотел намеренно сломить сына и бросить в его душу семя недоверия…

Тем не менее, Мортарион преклонил колено перед Императором, потому что проиграл спор, и честь не позволила ему взбунтоваться. А потом… Потом Хорус годами подтачивал его и без того расшатанную психику. И не будем забывать о Нургле – который с самого начала, с того момента, как примарх едва не умер у ворот крепости Некара, постоянно нашептывал Мортариону на ухо. Что именно нашептывал – не суть важно. Важнее, что на Повелителя Смерти постоянно давил варп, не позволяя ему расслабиться и оценить происходящее трезвым взглядом. И да, очевидно, что Хозяева Барбаруса служили Нурглу, это был его мир.

А завершился Коренной Перелом в личности Мортариона поединком с Ханом, когда Джагатай открыл ему глаза. Не только Император использовал Повелителя Смерти в своих целях, но и Хорус делал то же самое. Однако Мортарион не хотел становиться таким же, как они – как Луперкаль, Фулгрим, Лоргар. И он решился на использование сил варпа лишь для того, чтобы начать свою игру и обрести наконец контроль над собственной жизнью. И естественно – он проиграл эту схватку. Потому что человек, даже транс-человек, не может тягаться с богом. А Нургл наконец обрел Чемпиона. На самом деле, этот эпизод, когда Мортарион отдает свою душу Нурглу, очень близок к эпизоду с Фулгримом, который тоже поклялся в верности Хаосу «чтобы прекратить это все». Но Фулгрим в тот момент покинул сцену, а Мортарион… Мортарион просто обрел нового хозяина.

Сначала Некар, потом Император, затем Хорус и наконец Нургл… Вся жизнь Мортариона – это служение, и вся его жизнь – это череда предательств. Единственный, кому он служил и был счастлив, кто никогда не предавал его – это народ Барбаруса. Народ, который он потерял из-за высокомерия (или что это было?) Императора.

Мортарион, безусловно, трагический персонаж. И ему было даже хуже, чем Кёрзу. Потому что Кёрз по крайней мере все знал. И ему было хуже, чем Ангрону, потому что Ангрон вообще не был собой. Мортарион же просто хотел обрести семью. Если конкретнее – он хотел обрести отца, и место, которое мог бы назвать домом. Но все «отцы» предавали его, один за другим. Барбарус с пришествием Императора перестал быть родным миром, а Империум так и не стал им.

Это весьма иронично, но дом Мортариону подарил варп, а лучшим отцом ему стал Нургл. Иронично и… очень грустно. Потому что я не могу постоянно не возвращаться к тому спорному решению Императора на Барбарусе. Ведь если бы он поступил иначе, я уверен – Мортарион никогда не стал бы Принцем Распада. Но… да, это опять сослагательное наклонение…

А еще Мортарион не был наивен, если вам так показалось. Напротив – он хорошо знал, как устроен мир. Знал даже лучше, чем бедолага Кёрз. Потому что это правда: кто действительно хочет выжить – выживает. А если хочет, но не может – значит не достоит…

P.S. Думаю, теперь название публикации становятся понятнее. Ведь слово «преданный» в русском языке может быть как прилагательным (например, «преданный друг» в значении «верный друг»), так и отглагольным причастием (например, «преданный своей страной», то есть «тот, кого предали»). Но есть у него и третий возможный контекст употребления, пример – «преданный огню». И наверное, именно третий вариант лучше всего описывает жизненный путь Мортариона… Только конечно предали его не огню…